Когда смотришь на картину «Московский пейзаж. Остоженка», созданную в начале ХХI века, возникает ощущение, что перед нами работа более раннего времени – 1950–1960-х годов. Для произведения характерна некая временна́я отстраненность – неубранный снег на площади и крышах домов, мужчина с опущенными ушами меховой шапки, вереница людей, уходящих в глубину мрачноватой Остоженки. И по всему пространству – электрические провода, как будто именно они не выпускают город из зимнего сумеречного морока. Так возникает образ ушедшей эпохи. Художница пишет легко, почти стремительно. Так же стремительно линии проводов и контуры домов устремляются в глубь холста, развивая перспективу композиции. Темнота спустилась вниз, куда не доходит зимнее солнце, но вверху небо пока еще голубеет в последних лучах. Особенно хорошо видно в верхнем регистре картины, как автор выписывает многослойной живописью небо и призрачную в своей выбеленности архитектуру. Возникает одухотворенный и романтичный образ старой Москвы. Безусловно, эта работа, как и многие другие, может считаться признанием в любви к городу, которому принадлежит судьба и жизнь художницы. «Мне все красиво. И то, что я есть, и то, что есть во мне, и то, что меня окружает. Я радуюсь! Воистину всякое дыхание да хвалит Господа!» – говорит Наталия Глебова.