Скульптурная композиция «Плотогоны» относится к произведениям экспериментального характера. Давид Аронович Якерсон объяснял задачу, которую он пытался решить в этом произведении, так: «Благодаря своим конструктивным свойствам дерево может одновременно служить архитектурным элементом, колонной, пилястрой и капителью. В этой области мною сделан ряд опытов – работ, где, сохраняя в колонне ее конструктивные свойства, я даю на ее поверхности ряд решений в виде барельефа, горельефа и контррельефа». Использование скульптуры в качестве архитектурной опоры хорошо известно. Это прежде всего фигуры атлантов и кариатид, заменяющих колонны на портиках зданий.

Небольшой по высоте кряж дерева, который скульптор взял для своего произведения, не воспринимается как колонна или опора. Конструктивная задача, которую он ставил перед собой, не была решена. Однако использование внешней изогнутой поверхности ствола дерева как основы для рельефа стало неожиданно удачной находкой в композиционном решении скульптуры. Изображение сплавщиков леса на внешней закругленной стороне ствола не воспринимается как плоский рельеф, обладая множественными ракурсами. Фигуры плотогонов, образующие плотную группу, перекрывают друг друга, создавая эффект беспрерывного движения. Достигнуть ощущения подвижности изображения позволяет природная округлая форма дерева, мастерски использованная скульптором. Д.А. Якерсон в небольшом интервью так описывал свой творческий метод: «Дерево обладает пластичностью, имеет прекрасное цветовое качество, конструктивность и сложность. Используя все эти свойства дерева, можно сделать интересную и высокохудожественную скульптуру. Мое отношение к дереву как к материалу – не подчинять свой образ материалу, а использовать для своих идей и ощущений все его природные свойства».

Обращение Д. Якерсона к дереву связано с ростом интереса к этому традиционному для русской культуры материалу, возрожденному С.Т. Конёнковым и А.С. Голубкиной в начале ХХ века. В произведениях Д. Якерсона «Плотогоны», «Мордовка», «Джамбул», «Маски», выполненных в 1930-е годы, чувствуется такое же бережное отношение к фактуре дерева, внимательное следование за текстурой массива в построении объемов, какие были характерны для его знаменитых предшественников.