Творчество Владимира Брайнина обладает особой эстетикой, которая отражает его собственное чувствование московских пейзажей и архитектуры. Пластический язык Брайнина позволяет считать его последним декадентом ХХ века – настолько эта живопись необычна. В основе его пейзажей – натурность, глубоко преобразованная восприятием художника. Все, что оказывается включенным в эти пространства, приобретает иные, чем в реальности, скорее, идеальные, черты. Живопись Брайнина, подобно миражам, представляет Москву неким прекрасным, фантастическим, но при этом узнаваемым миром.

В картине «Мои родители» включенными в городскую среду героями стали самые близкие художнику люди. Создавая парный портрет, почти парадный, Брайнин опирается на канон старых семейных фотографий. Изображение пожилых супругов он окружает не менее «возрастной» городской застройкой, где мы видим дореволюционные домики и особняки. Эта среда воспринимается как естественная и гармоничная для героев, они прожили в ней жизнь. Так возникает указание на вневременность сюжета. Живописное решение портрета на основе теплого охристого напоминает пожелтевшую фотографию с размытыми контурами. Общий мягкий желтый тон придает особую, личностную, искреннюю интонацию любви и памяти.