Воскресение – Сошествие во ад
Вторая половина XIV века
Размер - 75,5 x 53,5
Материал - дерево
Техника - яичная темпера
Инвентарный номер - Инв.12861
Поступило из Государственного Исторического музея. 1930
Иконографическая схема «Сошествия во ад», раскрывающая идею Воскресения Христа, сложилась в Византии к XI веку. Литературными источниками композиции послужили евангельский рассказ о том, как в час смерти Христа потряслась земля, и многие усопшие воскресли (Мф. XXVII, 51–52), тексты Посланий апостолов о нисхождении Христа в «преисподние места земли» (1 Петр. III, 18–19; Эфес. IV, 9), богослужебные тексты Великой Субботы и Недели Пасхи, апокрифическое Евангелие Никодима и «Слово о сошествии Иисуса Христа во ад» Епифания Кипрского.
В XI–XII веках в византийском искусстве главенствовали две схемы. Согласно первой Христос изображался фронтально, выводящим правой рукой Адама. Левую руку Он простирает к ветхозаветным царям. Во второй схеме Христос склоняется к Адаму, беря его за руку, а в левой держит свиток или Крест. В эпоху Палеологов возникает новый тип, в котором Христос делает шаг навстречу Адаму и за руку выводит его из гроба. По другую сторону Христа изображается коленопреклоненная Ева.
Для иконографического извода описываемого памятника характерно расположение Адама и Евы по сторонам Христа, как на классических памятниках палеологовского времени. Но в отличие от многих других памятников этого периода, Христос на иконе обращен только к Адаму. Наиболее близкой иконографической аналогией иконе из Третьяковской галереи является икона из Тихвина, хранящаяся в Русском музее. Обе иконы восходят к одному и тому же византийскому прототипу.
Стилистические особенности памятника: стремительные движения персонажей, «очерковость» легкого, но уверенного рисунка, сверкающие пробела на одеждах, активные, словно мерцающие движки на ликах, контрастирующие с темной карнацией, умение мастера выстраивать группы персонажей, охваченных общим движением, – говорят о его близости позднепалеологовскому искусству конца XIV века, которое на русской почве особенно процветало в Новгороде. Главенство красного цвета в иконе в данном случае прочитывается как особый колористический прием, призванный напоминать о красном богослужебном цвете пасхальных торжеств.