Творческая судьба живописца Ивана Кудряшова (Кудряшёва) отразила сложную эволюцию советского авангарда. Началом его эксперимента стало дело учителей – Казимира Малевича и Натана Певзнера. Художник никогда не считал себя «опаздывающим» по сравнению с лидерами, спорил с соратниками, подчеркивал последовательность собственного пути.

В середине 1920-х годов мастер, «захваченный идеей космических полетов», синтезировал принципы супрематизма и конструктивизма и сумел найти убедительное пластическое выражение скорости в космической бесконечности. Утопические прозрения авангарда о проникновении человечества во Вселенную неразрывно связывались для него с глубиной осмысления пространственных проблем беспредметного творчества. Интерес к преодолению картинной плоскости сочетался с принципиальным станковизмом. Пережив десятилетия вынужденной изоляции, Кудряшов успел застать первые признаки возрождения интереса к своей работе.

Гризайль «Композиция № 1» – характерный пример постоянных, длящихся во времени пространственных тем Кудряшова. Хотя начало серии с общим авторским названием «Галактика» следует отнести к трагичным 1930-м годам, когда были сделаны первые эскизы, основная работа, несомненно, разворачивалась уже в конце 1950-х – начале 1960-х годов на фоне первых побед космонавтики. Вероятно, именно эту серию имел в виду художник, когда записал в своих тетрадях следующую образную формулу: «Развернусь я галактикой в пространстве и скажу, какая чудесная (захватывающая) картина…»

В Третьяковской галерее хранится живописный холст «Галактика. Вариант № 3», написанный в 1965 году, повторяющий тему гризайли. В Государственном музее искусств Республики Каракалпакстан (Нукус) выявлены еще три похожие графические импровизации, приобретенные в начале 1970-х годов Игорем Савицким у вдовы художника Надежды Тимофеевой.

Вызывают уважение стойкость и воля Кудряшова в утверждении собственной творческой программы – естественного, расширяющегося движения, не предусматривающего остановки.