С середины 2000-х художник Ростан Тавасиев создает объекты и инсталляции из детских игрушек. В плотном ряду плюшевых героев автора купленные в магазине ИКЕА розовые бегемоты занимают особое место. Именно они дали название разрабатываемому им с 2005 года бурлескному творческому методу – «бегемотопись». Суть его заключается в нанесении на белоснежную поверхность холста абстрактного изображения при помощи одной или нескольких мягких игрушек, которые закрепляются на нем в финале действа.

В первых же работах проекта определился спектр художественных приемов, остающихся практически неизменными: обширная неокрашенная или заполненная широкими заливками цвета поверхность, разреженная композиция, иногда смещенная к периферии, а также ограниченная палитра, обусловленная окрасом «помощника».

Художник всегда акцентирует признаки фабричной природы своих «подмастерьев» – оставляет не срезанными длинные этикетки (своего рода пародийный «продакт плейсмент»). Игрушка уже перестала быть товаром, но так и не обрела своего «предназначения», получив совершенно новую роль «исполнителя» произведения. Но если в инсталляциях и объектах Тавасиева зритель ждет, что центральный герой выступит от лица автора, то в «бегемотописи» игрушка – только объект манипуляции.

«Самоустраняясь» от утомительного процесса личного создания персонажа и ограничивая творческие муки выбором игрушки из ассортимента ИКЕА, автор задает особую дистанцию между собой и собственным произведением, подразумевая, что «игра» ведется в соответствии с рядом исходных условий, и результат работы – найденный компромисс. Говоря о том, что «Бегемотопись» – вид художественной игры, Тавасиев напоминает, что одним из ее компонентов является соревнование, и превращает своих гиппопотамов в спортсменов-бегунов, чьи траектории как раз и создают узор розовой абстракции, бросающей жизнерадостный ювенильный отблеск на драматичную историю направления.

Раскладывая метод абстрактного экспрессионизма на составляющие, автор доводит его до абсурда. В «Бегемотописи» пародийная модель создаваемых художниками в «соавторстве» с животными абстрактных композиций (как, например, проект В. Комара и А. Меламида «Живопись слонов») соединяется с технологией антропометрий Ива Кляйна, фиксировавшего «маршруты» обнаженных женских тел на холсте с помощью синего пигмента. В итоге теоретически удваиваемая возможность спонтанного художественного действия в реальности соединяется с полной невозможностью его реализации у выбранных им плюшевых героев.