Талант Ивана Мартоса взращен в Петербургской Академии художеств французским скульптором Никола Жилле, замечательным педагогом, воспитавшим почти всех крупных русских ваятелей XVIII века. После окончания Академии (1773) Мартос продолжил в течение пяти лет обучение в Риме, что сыграло определяющую роль в формировании его творческой индивидуальности. По возвращении в Россию главной сферой деятельности Мартоса на многие годы стали мемориальные памятники – скульптурные надгробия. Двадцать лет творческой жизни скульптор посвящает почти исключительно им. Именно Мартос становится зачинателем этого жанра в России. С его именем связаны крупнейшие достижения в этой области. Последние два десятилетия всецело посвящены созданию монументов общественного характера, и прежде всего – городских памятников. Среди них – одно из самых знаменитых изваяний Москвы – памятник Минину и Пожарскому (1804–1818).

Портрет как самостоятельный жанр не занимает в творчестве Мартоса значительного места. Его дарованию свойственно тяготение к большему обобщению, к передаче концентрированных человеческих чувств. Но вместе с тем скульптор обращается к портретным изображениям на протяжении всей жизни. Часто они являются важной составляющей его надгробных композиций. Портретные бюсты членов семьи Паниных выполнены вскоре после возвращения в Россию. В изображении А.И. Куракиной ясно прослеживается увлечение скульптора художественной традицией портретов республиканского Рима. Перед зрителем предстает немолодая матрона, в ее облике – спокойствие и достоинство. Величественная посадка головы, едва читаемая доброжелательная улыбка свидетельствуют о ее знатном происхождении и высоком положении в обществе. Палла (древнеримский платок) покрывает голову и красиво драпирует плечи. Умение придать складкам одежды особую изысканность, красоту и живость – особое свойство таланта Мартоса.

Александра Ивановна Куракина (1711–1786), урожденная Панина, жена обер-шталмейстера, сенатора, посла во Франции князя А.Б. Куракина, сестра графов Н.И. и П.И. Паниных.