Статуя, яркий образец декоративно-парковой скульптуры, исполнена художником в 1800 году для Большого каскада в Петергофе. Внедрение новой работы в грандиозный ансамбль, возникший еще в первой половине XVIII века, ставило перед скульптором конца столетия особенно трудные задачи. Не изменяя принципам классицизма, мастер должен был считаться с характером уже существующего оформления. Произведение рассчитано на большое открытое пространство, на обзор издалека, поэтому основное внимание скульптор уделял силуэту, линии, четкости и ясности всех планов для выигрышного обзора с разных ракурсов.

Основная задача – передать структуру человеческого тела, его точные объемы, обозначенные четким силуэтом. Ясности силуэта способствует то, что мастер избегает смещения осей. Движение, замкнутое внутри скульптурных масс, не разрушает единство формы, круглящиеся линии поднимаются от правой ноги к вскинутой руке и плавно возвращаются к основанию. Линия силуэта становится для скульптора излюбленным носителем ритмических, музыкальных функций и главной выразительницей смыслового содержания.

Мартос утверждал, что скульптор «должен знать во всей подробности всякое наружное движение человека, анатомию, пропорции, совершеннейшую правильность рисунка и душевные страсти». Трактовка прекрасного юношеского тела основана на глубоком и точном знании природы.

Скульптор использовал очень популярный в XVIII веке cюжет из «Метаморфоз» Овидия о юноше-охотнике Актеоне, который подглядел купание Дианы, за что был превращен разгневанной богиней в оленя и растерзан собственными собаками. Античный миф послужил художнику поводом для создания вдохновенного гимна человеческой красоте.

Гармония и красота статуи делали ее привлекательной не только для фонтана: экземпляр Третьяковской галереи отлит в 1814 году по заказу графа Н.П. Румянцева для его дома в Петербурге.