Художник изображает свою молодую жену в виде мифологического персонажа, вкладывая в этот небольшой портрет всю свою любовь. В Древнем Риме весталки – жрицы богини Весты – пользовались большим уважением и считались неприкосновенными. Любопытно, что первоначально Иванов написал свою модель в профиль, с другой прической и без атрибутов. Но чуть изменив ее ракурс, введя аллегорические детали, он превратил натурное изображение в метафорический образ, подчеркнув не только женское обаяние своей супруги, но и ее достоинство как хранительницы домашнего очага. На голове миловидной женщины – белое покрывало с золотой каймой, в ее руке – небольшой сосуд, перед ней на столике – горящий масляный светильник. Слегка повернувшись, она смотрит, улыбаясь, на зрителя. Мягкий свет, окутывающий ее полуфигуру, золотистая цветовая гамма, розоватые оттенки, вспыхивающие на лице и полупрозрачном платье женщины, создают полнокровный образ счастья и умиротворения. Аллегоризм портретного образа стал данью увлечения художника Античностью, соединившись с непосредственностью восприятия натуры.

Екатерина Ивановна, урожденная Демерт (1782?–1842), была дочерью немецкого мастера позументного басонного цеха. После бракосочетания с А.И. Ивановым в 1800 году она родила ему десятерых детей, в том числе – будущего художника Александра Андреевича и архитектора Сергея Андреевича. Но семейная жизнь не была безоблачной. Героине портрета пришлось пережить смерть многих детей, преждевременную отставку мужа, разлуку с сыном Александром.

Портрет написан в пандан «Автопортрету» А.И. Иванова (инв. 8014), сохранив воспоминание о самых светлых и радостных мгновениях жизни. Очевидно, оба они были взяты Сергеем Ивановым при его отъезде в Рим пенсионером Академии художеств в 1845 году. В 1877 были принесены в дар Московскому Румянцевскому музею.