Александр Александрович Киселёв происходил из семьи военного, и поначалу ему была уготована та же карьера. Юноша поступил в Петербургский кадетский корпус, но увлечение литературой и изобразительным искусством оказалось сильнее. В 1858–1861 годах он учился на историко-филологическом факультете Петербургского университета, а с 1862-го – в Императорской Академии художеств, поначалу вольноприходящим, а затем постоянным учеником в пейзажном классе у Сократа Воробьёва. Окончив Академию в 1864 году, Киселёв жил сначала в Харькове, затем, в 1875–1895 годах, – в Москве, в 1895–1911 – в Петербурге. Много путешествовал с художественными целями по России, совершал поездки на Кавказ, неоднократно бывал во Франции, Германии, Италии. Свои литературные навыки и опыт живописца он использовал, публикуя обзоры выставок и статьи в журнале «Артист», где заведовал художественным отделом (1893–1894). С 1876 года Киселёв был членом Товарищества передвижных выставок и Московского общества любителей художеств, где был секретарем (1880–1895). В 1893-м стал действительным членом Академии художеств, в 1899 году был удостоен звания академика живописи. С 1897 по 1911 год он руководил пейзажной мастерской Высшего художественного училища при Академии.

Насыщенная педагогическая, литературная и общественная деятельность не мешала пейзажисту плодотворно работать и постоянно развивать свое творчество. С одной стороны, Киселёв продолжал традиции романтического направления, изображая суровые кручи Кавказских гор, пики которых тают в облаках («Старый Сурамский перевал», 1891, Третьяковская галерея), с другой – отдавал дань неброским сельским пейзажам средней полосы России, воплощая идеалы реалистического искусства («Забытая мельница», 1891, Третьяковская галерея).

Этюд «Весенний снег» выявляет важную сторону пейзажного мышления Киселёва – внимание к пленэрной простоте мотивов, что давало возможность мастеру передать не столько вид, сколько эмоциональное впечатление от него посредством самой живописи. Этюд исполнен с натуры в Черкизове 19 апреля 1881 года, о чем свидетельствует авторская надпись. Нынешний район Москвы в то время представлял собой обширный лесной массив. Художник, устроившись на высоком склоне над рекой, показывает лишь фрагмент увиденного пейзажа, тем не менее, давая возможность зрителю почувствовать и глубину ландшафта, и его внутреннюю динамичность. Фактура живописной поверхности, широкая манера письма создают достоверное впечатление свежего, ветреного весеннего дня. Кажется, что свет и тени на рыхлом, еще не растаявшем снегу быстро сменяют друг друга, отражая бегущие по небу облака.