Средняя Азия вдохновляла многих художников, попавших туда в конце 1920-х - начале 1930-х годов. Их взгляд на «восточный характер» – внутренний мир азиатского человека с его особенной привлекательностью и глубиной – нашел отражение в неповторимом колорите созданных советскими художниками полотен. Так, учившийся в Париже украинский живописец-монументалист, друг Казимира Малевича, профессор Всеукраинской Академии художеств Лев Крамаренко по личной инициативе в 1934 году отправился в Узбекистан.

Художник был наслышан о высоком мастерстве средневековых зодчих, орнаменталистов и керамистов Узбекистана, о древних памятниках Самарканда, Бухары, Хивы. Его интересовала и настенная роспись бухарских наккошей (мастеров-орнаменталистов), и секреты риштанских гончаров, их изделия с редкостной выразительностью и лаконизмом узора и формы. Восхищение традиционным гончарным искусством у Крамаренко сохранилось еще со времен его работы в качестве директора и руководителя мастерских живописи и композиции в двух Керамических школах — Глинской на Полтавщине и в Межигорье под Киевом в 1918-1922 годах. Он был человеком активного характера с живым интересом к окружающему миру, чутким к природе во всем ее богатстве и разнообразии. В натюрморте, изображающем блюдо, пиалу и сосуд для воды, украшенных характерным для узбекской посуды орнаментом, в полной мере проявился его декоративный дар. Здесь автор достигает большой звучности колорита, сохраняя строгую и четкую композицию и вполне осязаемую объемность предметов.

По возвращении из Средней Азии в 1935 году Крамаренко предложили возглавить мастерскую монументальной живописи в Институте повышения квалификации художников в Москве. Вдова Крамаренко Ирина Жданко (1905-1999), которая была с ним в Узбекистане, подарила в 1986 году Третьяковской галерее его картину «Керамика» (1934) и несколько пейзажей как дорогое воспоминание о знакомстве с культурой Средней Азии.