Для Щусева одной из важнейших задач было достигнуть «цельности художественного впечатления». Поэтому совершенно не удивительно, что он уделял такое внимание деталям. Он всегда настаивал на том, что любая, даже самый незначительный элемент должен выйти исключительно из-под его руки и под его контролем. Архитектор разрабатывает, и проект фасадов, и (совместно с художником Михаилом Нестеровым) общее оформление интерьера, и дизайн богослужебных предметов: чаш, потиров, семисвечников, хоругвей, платов, облачений священников. Очевидно, что шаблоны шитья были разработаны в потрясающей гармонии с интерьером, те же светлые «пасхальные» тона с цветовыми пятнами орнаментов.. Нестеров вспоминал: «... вел[икая] княгиня попросила меня и мою жену (вышивавшую тогда по моим образцам хоругви в новую церковь) побывать на Пасхальной неделе в Алексеевском монастыре, где вышивались по орнаментальным рисункам Щусева концы и надписи на хоругви. <..> Работы были изумительные. При обычном совершенстве техники, в них было столько вкуса, изящества, так исполнено близко к щусевским оригиналам, что нам ничего не оставалось, как переходя от пялец к пяльцам, хвалить и радоваться тому, как все виденное будет красиво на местах, в общем согласии с остальным убранством церкви». Проектируя их, Щусев погрузился в изучение церковных древностей. Благодаря посредничеству Елизаветы Фёдоровны он получил доступ в ризницы новгородских церквей, Ипатьевского монастыря, соборов Московского Кремля и в Оружейную палату, где делал подробные зарисовки с памятников ювелирного искусства допетровской эпохи с указанием цвета, материала и технологии обработки металла. Шитье монашеских облачений, хоругвей, церковных покровов выполнено по рисункам и шаблонам Щусева Екатериной Нестеровой, супругой Михаила Нестерова, и сестрами Свято-Алексеевского монастыря в Москве.