Имя художника Леонида Сокова неразрывно связано с развитием в советском неофициальном искусстве начала 1970-х годов направления соц-арт, посредством иронии последовательно развенчивавшего мифологию властной системы. Однако художник, не замыкаясь на присвоении советских идеологических клише и переработке образов искусства социалистического реализма, использует выразительные средства искусства соц-арта – иронию, игровое начало, гротеск – как вполне универсальные. Вооружившись ими, Соков оперирует широким спектром явлений мировой культуры: искусством модернизма, русского авангарда, народного творчества и русского фольклора.

«Угол зрения» вырезан из дерева нарочито небрежно, «на глаз»: так народный мастер мог сделать простую детскую игрушку или предмет домашнего обихода. Соков как бы ставит себя на место ремесленника и от его имени ведет простодушную игру в супрематизм, комбинируя прямоугольную пирамиду и параллелепипед и выстраивая простейшую форму архитектона, окрашенного, однако, в белый и темно-зеленый цвета, нанесенные один над другим: похожим образом окрашивали общественные пространства жилых домов: подъезды, лестничные площадки. Кропотливо вылепленные из пластика вручную буквы имитируют заводские, использовавшиеся как наглядный материал для обучения школьников чтению, - «кустарным» способом автор пытается добиться эффекта отстраненности изделия фабричного изготовления.

С одной стороны, «Угол зрения» представляет собой ироничный образец созданного фантазией автора инструмента, как будто разработанного и поставленного на поточное производство советской тяжелой промышленностью, с избытком замещавшей своей продукцией дефицит товаров народного потребления. При этом назначение этого аппарата остается неопределенным: четких инструкций, каким образом он может измерить или направить взгляд на события и явления, автор зрителю не дает.

С другой стороны, «Угол зрения», наряду с такими произведениями автора как «ВОТ» (1977), «Тьфу» (1978), исследует русский язык посредством трансформации частей речи, фразеологических оборотов и выражений неформальной лексики в пластическую форму. Место, традиционно отведенное в западной культуре рекламным слоганам, в советской культуре занимали всевозможные сокращения и речевые штампы. Этот доведенный до состояния формулы язык, сопровождая повседневную жизнь человека, приобретал звучание магического заклинания, превращая рутинные события в ритуальное действо. Опредмечивая фигуру речи, художник создает произведение, напоминающее пособие для школьного кабинета, или даже макет памятника, «наглядно» демонстрирующего непоколебимую суть устойчивых выражений.