Современники называли Михаила Козловского «российским Бонаротом». Имя его было символом творческого гения, разрывавшего сложившиеся нормы стиля, а источником вдохновения было страстное и бурное наследие Микеланджело. Годы его учения совпали с периодом становления и постепенного созревания классицизма в европейском искусстве, однако эмоциональная сторона творчества Козловского преобладала над рационалистическими представлениями эпохи классицизма. Его наследие удивительно многогранно и разнообразно. Диапазон образов простирается от нежных и грациозных Амуров и Аполлонов до исполненных мужества и мощи Гераклов и Ахиллесов. Во всех его произведениях живет внутренний порыв, пластическая идея движения.

Творчеству Козловского близки сюжеты, полные пафоса высокой гражданственности, где герой жертвует собой во имя отечества и общественного блага. Первыми яркими образцами были барельефы Мраморного дворца на сюжеты истории Древнего Рима (1780-е). Двадцатью годами позднее эта тема вновь появилась у скульптора, но героем стал не персонаж античного мира, а соотечественник. Поводом стал заказ князя Г.А. Долгорукого на создание статуи предка – князя Якова Фёдоровича Долгорукого (1639–1720), широко известного честностью и прямотой, сподвижника Петра I, служившего отечеству верой и правдой. Князь председательствовал в ревизион-коллегии и был строгим и неподкупным контролером доходов и расходов казны. Ему принадлежит фраза, ставшая пословицей: «Царю правда – лучший слуга».

Известны несколько вариантов устных преданий о коллизии, в которой он выступил как прямодушный гражданин, не убоявшийся гнева царя. Одна из легенд рассказывает, как во время голода в Петербурге в 1714 году царь издал одобренный в Сенате указ об отправке жителей города на строительство Ладожского канала. Узнав об этом, Долгорукий разорвал несправедливый указ, подписанный императором. Пётр разгневался, но, выслушав доводы князя, обнял его и исполнил совет.

Козловский решает свою статую в аллегорическом ключе. Для раскрытия идеи он использовал атрибуты, которые легко считывались современниками: горящий факел – символ истины, весы – правосудие, маска и змея – низость. Фигура самого героя величественна и благородна. Он облачен в европейский костюм начала XVIII века, поверх которого накинута тога, подобная тем, что носили римские сенаторы, в искусстве поздних времен она была принадлежностью государственного мужа и символом свободного гражданина.

О личности и деяниях князя Я.Ф. Долгорукого помнили до начала ХХ века. Он запечатлен на памятнике М.О. Микешина «Тысячелетие России» в композиции «Государственные люди», его вспоминали в стихах Г.Р. Державин, К.Ф. Рылеев, А.С. Пушкин.