Владимир Косынкин в своем творчестве вдохновляется культурным наследием разных эпох, переосмысляя его в собственной, индивидуальной художественной манере.

Библейский текст о золотом тельце повествует о том, как израильтяне нарушили одну из десяти заповедей, дарованных Богом израильскому народу через Моисея. Несмотря на запрет «не сотвори себе кумира», они отлили из золота идола в виде тельца и стали ему поклоняться, за что были наказаны Господом. В древности у народов Ближнего Востока бык считался символом силы и плодородия, поэтому ассоциировался с божеством.

Косынкин в композиции «Поклонение золотому тельцу» не занимается дословной реконструкцией ветхозаветного предания. Его задача – передать накал человеческих страстей. Он изображает толпу, охваченную экстазом перед идолом. Само изваяние едва заметно вдалеке, его очертания растворились в золотом сиянии, которое льется на собравшихся внизу. Фигуры людей объединены общим танцем и ликованием, они собраны художником в движущуюся массу, из которой он выхватывает отдельные силуэты в динамичных позах.

Сюжет о золотом тельце был популярен в европейской живописи XV–XVII веков. Косынкин создает свой собственный образ рассказа из Ветхого Завета, в котором передает атмосферу праздника и безудержного веселья. Здесь царит непосредственность и раскрепощенность людей, предающихся идолопоклонству.

В многочисленных композициях на мифологические и аллегорические сюжеты Косынкин виртуозно изобретает новые приемы работы с бумагой. Он создает цветовые акценты пятнами акварели, которая впитывается в тонкую рисовую бумагу. Затем прорисовывает силуэты тонкими перовыми линиями и добавляет фактуру с помощью нанесения краски через специальные сетчатые трафареты – тангиры.