В древнеримской мифологии миф о похищении Прозерпины соответствует древнегреческому мифу о похищении Персефоны – дочери громовержца Зевса и богини земледелия Деметры (у римлян – Цереры). Прозерпина помимо своей воли была обещана отцом в жены правителю подземного мира Плутону. Плутон схватил Прозерпину, когда она с подругами собирала цветы на лугу, и насильно увез ее в преисподнюю. Лишь отчаянные поиски и страдания ее матери Цереры помогли вернуть юную богиню на землю, но Прозерпина уже не могла остаться здесь навсегда – каждый год она возвращалась к мужу в царство теней.

Воспетая древнеримским поэтом Овидием, эта легенда послужила источником вдохновения для величайших европейских мастеров эпохи Возрождения и барокко. Напряженные, экспрессивные образы похищения запечатлены в знаменитой скульптуре итальянца Бернини, в живописных полотнах фламандца Рубенса и голландца Рембрандта.

В работах античного цикла Владимир Косынкин также изображает непосредственно момент кражи богини – кульминационный поворот этой истории. Минуту назад Прозерпина беззаботно резвилась в цветущей долине, «подобно легкокрылой бабочке перебегала от цветка к цветку, рвала пышные розы, душистые фиалки, белоснежные лилии и красные гиацинты. Не думала богиня, что не скоро увидит она опять ясный свет солнца, не скоро будет любоваться цветами и вдыхать их сладкий аромат» (Н. Кун).

В двух рисунках, подаренных художником в коллекцию Третьяковской галереи, Косынкин варьирует композицию листа и использует разные техники – тушь и акварель. Но неизменным остается обостренный динамизм сцены, подчеркивающий стремительность разворачивающихся событий, когда идиллия на цветущем лугу была внезапно и грубо нарушена.

В рисунке тушью художник резкими контрастами света и тени создает грозную и тревожную картину. Точными пятнами краски он выявляет объемы фигур, обобщая их до выразительного скульптурного силуэта. Напряженность сцены передается через отчаянные позы и движения персонажей, захваченных предельными переживаниями – испугом, страстью и жестокостью. Максимально избавившись от подробностей и деталей, художник сосредоточился на экспрессии мифологического сюжета. Техника набрызгивания краски усиливает динамику изображения.