По признанию Н.П. Ульянова, в годы его творческого становления было принято думать, что Париж – это «Афины современного искусства, город, вне которого нет спасения художнику». Осуществить мечту и своими глазами увидеть Францию он смог лишь осенью 1909 года. Позднее, обобщая впечатления от поездки, Ульянов отмечал: «Достаточно проехать по городам Европы и увидеть ее витр[ины], чтобы понять, чем живо современное человечество. К… уже сложившимся представлениям о сдвиге быта прибавится еще ряд наблюдений, печальных для сторонников прошлого и радостных для людей нового времени». Эти наблюдения и подсказали Ульянову тему картины, живописную задачу которой он определил как «горизонтальное построение, в котором центр или зрительный фокус сдвинут налево. Гамма красок – серое, оранжевое и несколько дополнительных».

Главным действующим «лицом» картины художник сделал симметрично расположенные ниши витрины. По своей конфигурации они напоминают сценическое пространство, сформированное плоскостями зеркал, а отражение улицы выступает в роли театрального задника, где все дробится, множится, как бы намекая: реальный мир вовсе не то, за что он себя выдает, и лишь зеркало способно сдернуть с него маску. По узкой полоске тротуара прогуливается пара, почти теряющаяся на агрессивном фоне отражения. Кажется, таких обезличенных горожан имел в виду художник, когда рассуждал о месте личности в урбанистическом мире: «…есть люди утомленные, боящиеся света; сливаясь с серыми стенами домов, они печально и робко… смотрят на проходящих мимо бодрых людей». Абрис фигур выполнен в стилистике ар нуво с характерными для нее плавными линиями контуров. Сдержанная серебристо-серая цветовая гамма, выбранная автором для их характеристики, контрастирует с миром зазеркалья, который, напротив, экспрессивен, пестр и вызывает в памяти искусство примитива. Манекены застыли на его страже, как бы присвоив себе роль «бодрых людей». Ульянов не без иронии придал их лубочному облику сходство с древнегреческой скульптурой, с архаическими девами-корами: вот она, красота в понимании человека нового века, когда произошла «замена высокого – средним, дорогого – дешевым, величавого – обывательски „изящным“ или вызывающе крикливым».