Московский художник Николай Неврев, принадлежавший к ближайшему окружению Павла Третьякова, неоднократно писал жанровые сцены, отражающие коллизии из жизни современников. На протяжении десятилетия он прошел путь от условной двухфигурной картины «Домашняя крестьянская сцена» (1855, Третьяковская галерея), написанной на звание свободного художника в конце обучения в Московском училище живописи и ваяния, к многофигурным бытописательным полотнам, отмеченным сложной драматургией действия, актуальностью сюжета, нарядным колоритом. К подобным произведениям относится и «Протодиакон, провозглашающий на купеческих именинах многолетие».

Родившийся в купеческой семье Неврев неоднократно изображал в своих работах типичные эпизоды из жизни сословия. Среди них и эта картина. В комнате с пестрыми обоями, богато обставленной, украшенной картинами в золоченых рамах с резьбой, празднуются именины. Облаченный в шелковую рясу, дородный и краснолицый от частых застолий, молодой священнослужитель громко поет многолетие, поздравляя именинника. Протодиакон с неистовой силой сжимает кулаки и напрягает живот для правильной подачи грудного звучного голоса.

Однако ситуация приобретает комический оттенок – священнослужителя никто особенно не слушает: привычно и невпопад галдят подгулявшие гости, скучают у самовара дамы, одна из которых, изящно подпирая лицо кулачком, по-видимому, затыкает им ухо, плачет младенец. Подносящий рюмку мужчина иронично усмехается.

Карикатурно широко раскрытый рот протодиакона превратил его лицо в гримасу, несмотря на патетически возведенные к небу глаза. Этот прием гротескного преувеличения роднит художественный язык Неврева с фантасмагориями Гоголя. Он мог быть навеян и образами громогласных «Славильщиков» Леонида Соломаткина (один из вариантов композиции, исполненный в 1872-м, хранится в Третьяковской галерее), первый вариант которых был экспонирован на академической выставке в 1864–1865 годах. Как и «Славильщики», невревский протодиакон истошно голосит, рассчитывая на щедрое угощение хозяина дома, состоятельного купца.

Картина, представленная автором на конкурс Общества любителей художеств, не была допущена на него из-за сюжета, показывающего в невыгодном свете духовенство. При жизни Неврева полотно приобрел известный московский купец Сергей Карзинкин, владелец чаеторговой фирмы. От его дочери Маргариты, в замужестве Морокиной, произведение и поступило в Третьяковскую галерею.