Судьба гравера Николая Лапина – олицетворение успеха «футуристической революции». Изучая этапы этой карьеры, можно понять, как происходила первая советская реформа специального образования.

Во время Гражданской войны будущий художник был старшим телеграфистом штаба войск Восточного фронта, затем учился в оренбургском Свомасе (ГСХМ, 1919–1920), сотрудничал с супрематистами. Переехав в Москву, он в 1920–1927 годах прошел весь курс Вхутемаса.

В качестве своего диплома Лапин разработал («построил») книгу «Судак», посвященную древнему крымскому городу и архитектуре средневековой генуэзской крепости (текст, макет, гравюры). Книга получила престижные награды на международных выставках в Лейпциге, Кёльне, Нюрнберге (1927–1928) и осталась в истории советской полиграфии.

На волне успеха недавний подмастерье выдвинулся в руководители столичного художественного образования, начал преподавать во Вхутеине, последовательно занимая должности ученого секретаря, а затем декана графического факультета (1927–1930).

Активно участвуя в организации Московского полиграфического института, Лапин стал его первым директором (1930), затем заместителем директора по учебной работе, деканом художественно-графического факультета (1932–1934). Кроме этого, он был назначен первым директором Московского института изобразительных искусств (МИИИ, 1934–1938). Среди главных организационных достижений Лапина – академическая дача в крымских Козах, куда многочисленные студенческие группы выезжали на пленэр.

Педагогика отнимала у художника все время и силы. Книга «Судак» так и осталась его главным полиграфическим проектом, хотя творчества он не оставлял никогда.

Варьирование одного мотива – излюбленный метод Лапина. Каждый его лист нельзя рассматривать отдельно, без связи с другими частями цикла. Всякий раз он находит новые возможности для трактовок общего сюжета и новые смысловые связи для различных частей целого повествования.

Рисунок, исполненный на кальке пером с расчетом на гравирование, представляет собой очередной вид на укрепления крепости, на Консульский замок. В данном случае с изображенными башнями связаны не столько реальные события, сколько поэтичные крымские легенды о царице Феодоре, которая во время осады крепости бросилась вниз, чтобы избежать плена. Здесь панорама укреплений действительно выглядит по-сказочному таинственной.