Архипов Абрам (1862-1930)
Проводы крестного хода
Размер - 72 x 97
Материал - холст
Техника - масло
Инвентарный номер - Инв.21963
Поступило из бывшего собрания И.У. Матвеева от ОГПУ. 1933
В 1890-е годы Абрам Архипов исполнил немало жанровых картин, посвященных жизни крестьян. Многие из них требовательный к себе художник не стремился экспонировать и не показывал даже знакомым. К числу таких произведений принадлежит и работа «Проводы крестного хода». Ее история прослеживается лишь со времени поступления в музей из собрания московского фабриканта Матвеева, связанного с окружением мастера.
К сюжету картины отчасти близок рисунок «Проводы крестного хода на Пасху» (1890-е, ГТГ).
С юности Архипов обращался к темам, связанным с религиозными обрядами. В отличие от своего учителя Василия Перова он не стремился показывать пороки прихожан и священнослужителей. В картинах Архипова церковь, ее обряды предстают неотъемлемой частью мира деревни, важной составляющей круговорота крестьянской жизни. Работы, связанные с этой темой, отмечены теплотой личного чувства художника. Среди них «Деревенский иконописец» (1889), «Келейник» (1891, обе – Третьяковская галерея), «Радоница (Перед обедней)» (1892, ГРМ).
На картине крестный ход, еле заметный вдали, движется к горизонту. Туда же, к границе неба и земли, устремлены взоры провожающих. Почти все изображенные на полотне люди повернуты к зрителю спиной. Они погружены в благоговейное созерцание процессии, и художник целомудренно избегает показа их чувств.
Архипов точен в передаче особенностей крестьянского костюма конца XIX века: поверх ситцевых юбок повязаны передники, жена солдата в соответствии со своим статусом носит желтый платок, старуха – традиционно черный, молодые девушки – розово-красные платки.
Художник повторил некоторые мотивы картины «Лед прошел» (1894, Рязанский государственный областной художественный музей), реплицировав фигуры девочки и мальчика справа (вероятно, использовал этюды к полотну). Однако в отличие от старого замысла в новой работе пейзаж предельно аскетичен. Сосредоточенное созерцание людьми почти пустого пространства, словно содержащего нечто невидимое, но особенно значимое для них, напоминает об обращении человека к Богу.