Машков Илья (1881-1944)
ЗАГЭС
1927
Размер - 88,5 x 140
Материал - холст
Техника - масло
Инвентарный номер - Инв.28102
Приобретено у автора. 1930
В 1925 году Илья Машков вступил в АХРР, объединение, пользовавшееся наибольшей информационной и финансовой поддержкой государства. Художник писал: «Несмотря на слабую и плохую сторону живописного мастерства художников АХРР, я решил перейти в эту организацию. Я думал и верил, что все это изменится в лучшую сторону».
В 1927 году Машков был командирован в Грузию на строительство Земо-Авчальской гидроэлектростанции, где создал серию из пяти полотен. Для Машкова-пейзажиста это был новый опыт отображения «великих строек», в 1930-е годы ставших одной из главных тем советского искусства. Однако жанр индустриального пейзажа оказался ему достаточно чужд, и в дальнейшем он к нему не возвращался.
Грандиозная плотина не доминирует в картине, хотя художник с помощью вытянутого горизонтального формата подчеркивает ее протяженность. Размещенная в глубине композиции, она лишь дополняет вид широкой залитой солнцем долины, зеленых берегов Куры, дальних гор, утопающих в голубой дымке. Пространство больше интересует мастера, чем промышленное сооружение, природа остается для него не объектом волевого воздействия, а источником живых впечатлений.
В картине заметно стремление к доступности живописного языка, к прямому контакту с натурой, что объясняется влиянием ахрровской эстетики, требованием демократизации искусства. Машков отказывается от классических реминисценций; насыщенный цвет, мощная лепка форм в его прежних пейзажах сменяется естественной, но как бы выцветшей цветовой гаммой, дробностью деталей, «пустынностью» композиции. В итоге образ приобретает будничный, прозаический характер. Такие тенденции найдут продолжение в пейзажах художника начала 1930-х годов.
Интересно, что на выставке, экспонируя пять пейзажей ЗАГЭС, Машков вмонтировал их в общую раму, видимо, для придания серии сходства с монументально-декоративным панно. Но расчет автора не оправдался. Сугубо станковое понимание пространства, попытка соединить пленэрный метод с натурализмом в корне отрицали всякую возможность монументализации. Позднее серия была разрознена.