Левитан Исаак (1860-1900)
Последние лучи солнца
1899
Размер - 82,5 x 87
Материал - холст
Техника - масло
Инвентарный номер - Инв.1497
Приобретено Советом галереи у В.В. фон Мекка. 1907
Исаак Левитан, вошедший в историю русского искусства как мастер «пейзажа-настроения», в последние годы своего творчества обращался к поиску новых живописно-пластических решений своих произведениях. Начиная как ученик Алексея Саврасова и Василия Поленова, пережив увлечение импрессионизмом, во второй половине 1890-х годов он «заговорил» на языке экспрессионизма. Подобной, близкой по характеру исполнения, является картина «Последние лучи солнца», написанная в 1899 году. С большим темпераментом, энергичной кистью намечены большие плоскости, резкие в цветовых градациях – красный, зеленый, коричневый. Ломаными формами мастер намечает уголок небольшой деревни с избами неровной формы, с кривой полосой дороги – все рождает настроение тревоги и диссонанса. Нервные контуры деревьев, раскаленная земля будто уравновешиваются мастером спокойствием голубого неба, окрашенного лучами предзакатного золотистого солнца. Художник будто противопоставляет жизнь вечную и жизнь земную, что им было уже произнесено в его монументальном произведении «Над вечным покоем» (1894). Страсти человеческой жизни отступят, сам человеческий путь, олицетворяемый дорогой, уводит наверх, в мир вечности. Неслучайно Левитан использует мотив открытой околицы – как выхода из пространства земного, бренного. Сама цветовая гамма своей гармонией и созвучием влечет туда – в небо.
Размышления художника о жизни и смерти, о торжестве вечности над краткосрочностью человеческого существования были навязчивы в последние годы. Он знал, что тяжело болен, аневризма сердца могла в любой миг завершить его земной путь. Его поздние работы, так непоходившие на то, что он делал раньше, вызывали восторг у современников: «Живопись его, производящая впечатление такой простоты и естественности, по существу, необычайно изощренна. Но эта изощренность не была плодом каких-то упорных усилий, и не было в ней никакой надуманности. Его изощренность возникла сама собой – просто так он был рожден. До каких “чертиков” виртуозности дошел он в своих последних вещах!.. Его околицы, пристани, монастыри на закате, трогательные по настроению, написаны с удивительным мастерством».