Дмитрий Петрович Плавинский – российский живописец, график, автор объектов и инсталляций. Вскоре после окончания Московского областного художественного училища имени 1905 года на рубеже 1950–1960-х годов он совершил свои первые длительные поездки в Центральную Азию и неоднократно возвращался туда впоследствии. Азия, по словам художника, заняла большое место в его душе и творчестве.

Тогда же возник его глубокий интерес к религиям Востока.

Как и для многих его коллег, путешествия в Азию не только расширяли географические, этнографические и культурные горизонты, но ввиду цивилизационно-стадиального несовпадения с европейской частью страны позволяли увидеть регион как бы во временно́м разрезе. На нем хорошо просматривались переходящие из столетия в столетие, не затронутые европейским прогрессом, строй и уклад жизни, едва ли заслуживающие названия «остатков» или «пережитков», поскольку они были живой органической почвой для настоящего. Эти «исторические колодцы», «колодцы времен» стали объектом рефлексии художников в 1970–1980-е годы, как местных уроженцев, так и впервые оказавшихся на азиатском континенте. Для Плавинского Восток стал местом, где «линии судьбы разновременных культур человечества, переплетаясь друг с другом», сложились в образ «Единого Времени».

Впечатления от поездок в Центральную Азию художник суммировал в инсталляции «Страна Корана». Это гибридная структура, состоящая из подлинных артефактов и имитаций сакральных предметов и символов. К числу первых относятся листы книг, которые он привез в качестве трофея из поездки в Узбекистан. Это были рукописные книги, среди них самая ценная – Коран, а также несколько печатных изданий, которые впоследствии послужили материалом для коллажей. Инсталляция включает трехметровый ритуальный шест, череп архара, подставку для Корана, плиту с отпечатками ног (Пророка), выложенными камешками по контуру, две плиты с наклеенными на них страницами книг.

Когда Плавинский впервые попал в Азию, ислам оставался здесь одним из важнейших слагаемых национальной идентичности. Включение в структуру художественного произведения мусульманских символов свидетельствовало о незатухающем влиянии мусульманства на протяжении всего советского периода. В Советском Союзе отправление исламских ритуалов, с одной стороны, по-прежнему было повсеместным, а с другой – ислам превратился в отличительную черту этнической самобытности и национальной культуры.

В собирательном образе «Страны Корана» слились история, религия и культура республик Центральной Азии. В его создании художник постепенно переходил от непосредственных наблюдений, почерпнутых из путешествий, к размышлениям о путях истории и в конечном итоге сумел превратить его в органичную часть искомого «Единого Времени».