На небосклоне Серебряного века сияло много звезд, и Волошин, поэт, переводчик, литературный и художественный критик, эссеист и, наконец, художник, был одной из самых ярких и своеобразных. Интересовался всем на свете – от истории, археологии, географии – до оккультизма, теософии, масонства. Объездил полмира, был знаком и дружил с К. Бальмонтом, А. Белым, А. Бенуа, В. Брюсовым, А. Блоком, Н. Гумилёвым, К. Станиславским, Д. Мережковским, В. Суриковым, М. Сарьяном, М. Цветаевой, В. Мейерхольдом, Р. Штайнером, Э. Верхарном, Ал. Толстым, Диего Риверой и многими другими важнейшими деятелями культуры рубежа веков.

В годы Гражданской войны поэт принципиально занял позицию «над схваткой», пытался умерить вражду, спасая в своем коктебельском доме преследуемых: сначала красных от белых, затем, после перемены власти, – белых от красных. Тогда Волошин окончательно осел в Коктебеле – в доме, построенном в 1903–1913 годах его матерью Еленой Оттобальдовной Волошиной. Здесь он создал множество акварелей, сложившихся в его «Коктебельскую сюиту».

Эти произведения художника и поэта прекрасно передают не столько реальный пейзаж, сколько навеваемое им настроение, бесконечное разнообразие линий холмистой страны «Киммерии». Прекрасно знавший Античность, Волошин называет так любимый и почти безлюдный в его время Восточный Крым, используя древнегреческое наименование северных областей известной грекам ойкумены. Волошин часто подписывал акварели своими поэтическими строками: «Твой влажный свет и матовые тени дают камням оттенок бирюзы» (о Луне); «Тонко вырезаны дали, смыты светом облака»; «Хоровод кисейных облаков»… Надпись о «киммерийских снах», как и сама акварель с ее планетарным видением, с ее предзакатными волшебными красками, создают почти нереальное настроение и образ почти фантастический. Возникает мысль о древности этой земли, об огромных исторических эпохах, здесь наглядно явленных. Пространство и время здесь как бы сливаются воедино, дабы держать в своем плену наше поэтическое чувство.