В 1913 году, после смерти Елены Гуро, на которой художник и музыкант Михаил Матюшин был женат вторым браком, его женой стала Ольга Константиновна Громозова. В отличие от художницы и поэта Гуро, Громозова принадлежала к совершенно иному кругу: она была членом марксистского кружка, работала в нелегальной библиотеке и в основанном В. Д. Бонч-Бруевичем издательстве «Жизнь и знание»; за подпольную работу была арестована. Ее знакомство с Матюшиным состоялось в 1912 году через сестру Гуро Екатерину Низен, которая также занималась революционной деятельностью.

Матюшин с Гуро жили в Петрограде на Песочной улице, в их доме часто собирались художники и поэты; там Громозова познакомилась с В. Маяковским, В. Хлебниковым, П. Филоновым. Ольга Константиновна словно попала в другой мир. В воспоминаниях она писала: «До встречи с людьми искусства вся моя жизнь была слита с книгами. Я работала в партийных издательствах. <…> А искусство? Я любила живопись, музыку, но это шло как-то рядом, не затрагивая всего существа. Сейчас я столкнулась с творцами музыки, живописи, литературы. Все это поражало и вносило что-то новое в мою работу. Иногда мне казалось, что музыка или живопись могут сделать больше, чем какая-нибудь брошюра».

Поселившись у Матюшина, Громозова помогала ему готовить к изданию рукописи Елены Гуро, память о которой он невероятно чтил; также была медиумом на спиритических сеансах, где вызывался дух Гуро (эти сеансы регулярно устраивались Матюшиным вместе с учениками).

Из мозаики обрывочных воспоминаний и фотографий складывается портрет Ольги Константиновны ‒ некрасивой, но чем-то очень притягательной женщины, бесконечно преданной Матюшину, разделявшей его взгляды на искусство и принимавшей бурное участие во всей его деятельности. Матюшин неоднократно с восторгом упоминал ее в своих дневниках: «Какой замечательный человек моя Оля <…> Маленькая, мудрая, на редкость умная жена моя Ольга!» По свидетельству художника П. Мансурова, к ней был «идеально неравнодушен» Филонов и придал черты Громозовой облику Девы Марии в картине «Крестьянская семья (Святое семейство)». Вместе с тем ученик Матюшина Б. Эндер фиксировал в дневнике свое частое раздражение Громозовой, грубовато и прямолинейно вторгавшейся в его личную жизнь. Однако, судя по всему, этим вмешательством Громозова защищала прежде всего интересы Матюшина, считая творчество учеников в рамках его художественной школы первостепенным.

Встречи с учениками были неотъемлемой частью жизни матюшинского дома на Песочной. Портрет Ольги Константиновны Громозовой-Матюшиной был создан Марией Эндер (братья и сестры Эндер ‒ Борис, Юрий, Мария и Ксения – составляли ядро группы последователей и учеников Матюшина).

В портрете Мария Эндер следует основным заветам учителя, тщательно подбирая комбинации дополнительных цветов, усиливающих звучание друг друга: лилово-синий рядом с оранжевым, зеленый с розовым, голубой рядом с желтым. Этот художественный метод считался Матюшиным и его последователями универсальным в построении цветом формы и пространства. По направлению карандашных штрихов можно проследить, как четко и конструктивно Эндер лепит форму лица. Контрасты темного и светлого создают эффект перламутрового свечения светлых участков.