Его называли «Русским Нансеном». Трудно поверить, а поверив, представить, что начиная с 1894 года художник Александр Борисов практически ежегодно отправлялся на Русский Север. Побережье Кольского полуострова (который когда-то называли Мурманом), архипелаг Новая Земля, куда он добрался, переплыв пролив Маточкин шар, Новоземельная тундра – не полный список мест, где побывал этот пытливый человек.

Поставив перед собой задачу изобразить все увиденное в небольших этюдах, дабы позднее на их основании «на большой земле» написать картины, живописец не всегда с этим справлялся. «Передо мной, как художником, на каждом шагу развертывались картины одна интереснее другой. Масса световых эффектов, изумительные переливы тонов и красок <…> Но писать нельзя было: у меня не было ни красок, ни холстов: все пришлось побросать во время наших блужданий по льду. Все этюды этого лета тоже погибли…» – из воспоминаний художника. Зато когда все художественные принадлежности были при нем – прервать творческую работу было невозможно. «В этой природе главная красота рефлексов – в тех необыкновенно нежных переливах тонов, которые только и можно сравнить с драгоценными камнями, отражающими одновременно лучи зеленоватые, голубоватые, желтоватые и прочее», – поэтически описывает он свои впечатления.

Что касается странного (для жителя средней полосы России) таинственного розового свечения неба у горизонта и его, будто запоздалых, отблесков в воде, то это связано с тем, что в этих землях в последние десять дней мая солнце вообще не садится. То есть от своих учителей в Академии художеств Борисов взял именно то, что для них было характерно. От Ивана Шишкина – точность в фиксации деталей, а от Архипа Куинджи – умение передать сложнейшую гамму оттенков. Вот почему он может увидеть и написать, как теряющее свою светоносную силу солнце оставляет светло-розовые с золотистыми вкраплениями блики на голубоватом снегу.