Путешествуя по Индии, Василию Верещагину довелось побывать в Гималаях. Опасные восхождения он совершал вместе с молодой женой Елизаветой Верещагиной (в девичестве Элизабет-Мария Фишер). Они забирались в такие отдаленные уголки, где местные жители впервые видели европейскую женщину. Супруга художника вспоминала, что самый необходимый человек в горах – проводник. Он всегда шел впереди, мог различать дорогу там, где никаких видимых знаков ни под ногами, ни по сторонам не было. В «Очерках путешествия в Гималаи г-на и г-жи Верещагиных» они признавались, что без проводника были бы обречены на верную смерть в горах.
Возможно, на этюде изображен один из тех проводников, который сопровождал чету Верещагиных в Гималаях. Художник с документальной точностью и психологической достоверностью воспроизвел его облик на фоне околдованного тишиной горного пейзажа. По монголоидному типу лица мужчины можно предположить, что он – выходец из шерпов, потомков тибетцев, одной из народностей Восточного Непала и Индии. Шерпские традиции, религия, быт имеют много сходства с тибетскими. Умелые скалолазы и прекрасные знатоки высокогорной местности, шерпы издавна считались лучшими проводниками и носильщиками в Гималаях. На редкость выносливые, они могли нести на себе поклажу, превышающую их вес и выдерживать смертельные для европейцев перегрузки. Предполагают, что у шерпов наследственная высотная адаптация.
По внешнему виду проводника сложно определить его религиозную принадлежность. Традиционно в подавляющем большинстве шерпы были буддистами. Но Елизавета Верещагина вспоминала, что в горах они встречали деревню, населенную мусульманами-шиитами.