В 1924 году, когда Николай Николаевич Купреянов рисовал крымские пейзажи, в его творчестве происходил важнейший переход от четкой формы гравюры через более мягкую технику литографии к еще более свободному рисунку. В.А. Фаворский говорил, вспоминая о Купреянове: «Гравером он был хорошим, но рисовальщик и акварелист – замечательный». Главными мотивами рисунков художника тех переходных лет были пейзажи и интерьеры имения Селище и крымские пейзажи. В монографическом издании 1973 года название этого рисунка приведено как «Пейзаж. Гаспра».

Перед нами не сложно задуманное произведение, а, скорее, беглый набросок «для памяти». Но и здесь мастер четко выстраивает гармоничную композицию, переводя взгляд зрителя от трепетных кустиков на переднем плане к фрагменту возделанной земли в центре листа и к замыкающей перспективу гряде гор в глубине. Умело используя кисть и перо, художник строит акценты более ярких тушевых пятен и линий, укрепляя композицию справа и слева.

На первый взгляд, пейзаж, лишенный ярких акцентов, выглядит спокойным, едва ли не сонным. Но при внимательном всматривании мы ощущаем движение. Оно воплощено в движении кисти, в направленных вправо штрихах.

В крымских пейзажах и набросках 1924−1925 годов Купреянов достиг совершенного владения графическими приемами работы карандашами, кистью, пером. Его произведения охотно включали в экспозиции советского искусства за рубежом. Критики разных изданий находили, что советская графика «всегда богата неожиданностями и открытиями». Про искусство Купреянова писали, что оно «порой мощное, порой сдержанное и живое, может быть приравнено к искуснейшим листам японцев».