«В часы бессонницы предметы тяжелее,

Как будто меньше их – такая тишина;

Мерцает в зеркале подушка, чуть белея,

И в круглом омуте кровать отражена».

Запертый в четырех стенах больничной палаты, художник ночами при свете лампы рисовал угол комнаты, диван, смятую постель, брошенную на спинку кровати одежду. Серия этих штудий получила название «Бессонница». В большинстве листов узнаются приметы интерьера клиники Сербского с характерным рисунком паркета, до сих пор сохранившегося в ее историческом здании.

Рисунки цикла относятся к исключительным образцам карандашной графики. Врубель сосредоточенно фиксировал окружающие его предметы: рисовал их бережно и восхищенно, превращая в настоящие драгоценности пикейное одеяло, платок, бокал, подсвечник, пепельницу. Это, по сути, натюрморты, но определение «мертвая натура» к ним неприменимо. Высочайший накал эмоционального взаимодействия с такой «моделью» одушевлял неживое, превращая эти этюды в своего рода портретные серии предметов, через которые Врубель транслировал нюансы своего душевного состояния.

«В завораживающей, как игра на одной струне, монотонности штрихов, – пишет современный исследователь Владимир Леняшин <…> – в медитативном “скучном шепоте”, божественном косноязычии карандашных касаний возникает “недоступное уму” “спящей ночи трепетанье”, в котором отыскивал жизненный смысл Пушкин, достигал своего неба Врубель. Сон разума рождал чудо».