В Киеве Врубель, приехавший по приглашению профессора местного университета историка искусств и археолога Адриана Викторовича Прахова для работ по восстановлению древней Кирилловской церкви, пережил бурную влюбленность в жену своего патрона – Эмилию Львовну Прахову. На семь лет старше него, мать семейства, гостеприимная хозяйка и покровительница живописцев, работавших под началом Прахова и часто собиравшихся в доме профессора на обеды и вечерние чаепития, Эмилия Львовна была обожаема многими из них. Но Врубель превратил ее в объект романтического культа и сильно страдал от неразделенного чувства. Ее своеобразная внешность стала для него художественным эталоном. Киевское общество было скандализировано, когда увидело в иконостасе Кирилловской церкви написанный Врубелем образ Богоматери, которой он придал сходство с Эмилией Праховой.

Этот рисунок занимает ключевое место в цепи преображений ее натурных портретов в лик. Изображенное анфас лицо идеализировано, очищено от всех случайностей, и в то же время в нем утрированы черты, передающие напряженность, граничащую с экзальтацией: огромные распахнутые глаза с акцентированными зрачками, устремленный вверх взгляд, сильно увеличенные пухлые губы со слегка опущенными уголками. Два положенных по форме головы пятна масляной краски напоминают о праздничной гамме церковных образóв – золоте и киновари.

Черты лица Праховой угадываются в изображениях и других персонажей художника – вплоть до «Демона» и «Царевны-Лебеди». В этом проявилась важнейшая составляющая врубелевского художественного мышления, отмеченная уже современниками. Он совершенно невольно, не задаваясь этой целью, изображал в своих произведениях близких его сердцу людей.