Татьяна Маврина и ее муж, художник Николай Кузьмин, любили и собирали книги и были замечательными иллюстраторами. В 1930-е годы это было едва ли не единственное средство заработка для многих художников. Иллюстрирование произведений художественной литературы в эпоху борьбы за всеобщую грамотность стало одним из обязательных требований, предъявляемых к издательствам. Считалось, что иллюстрированные книги более доступны для массового читателя, но рисунки в них должны быть понятными и нарративными, то есть им в первую очередь полагалось сопровождать и пояснять именно сюжет.

Маврина в лучших своих иллюстрациях стремилась выстроить такие отношения с миром образов той или иной книги, которые бы не навязывали читателям «единственно правильное» прочтение, но приобщали бы его к сути и духу произведения. С особым вдохновением она иллюстрировала своих любимых Бальзака, Стендаля, Золя, Гофмана. Но, к сожалению, почти ничего не было тогда издано.

Эта же печальная участь постигла иллюстрации Мавриной к роману Оноре де Бальзака «Отец Горио», которые она сделала в предвоенном 1940 году. В отличие от многих других советских иллюстраторов того времени, которые в основном работали в черной акварели, Маврина не могла отказаться от цвета и использовала цветную акварель, дополненную тушью и белилами. Это, конечно, было органично при иллюстрировании столь многоцветного и яркого произведения, как «Отец Горио». И естественно, что Мавриной, участвовавшей когда-то в группе «Тринадцать», особенно удавались эпизоды романа, связанные с движением. В представляемом рисунке она иллюстрирует очень значимый отрывок, где папаша Горио рассказывает Растиньяку, что специально приходит в Булонский лес, чтобы посмотреть на своих дочерей, катающихся в роскошных колясках. И Маврина в своем рисунке делает акцент на движении экипажей, уносящих прочь от отца забывших его дочерей.