Перов Василий (1833-1882)
Поволжские хищники. Эскиз-вариант
1878
Размер - 15 x 25
Материал - бумага
Техника - графитный карандаш, растушка, тушь, перо
Инвентарный номер - Инв.464
Приобретено Советом галереи У Е.Е. Перовой, вдовы художника (собрание П.М. Третьякова с 1896). 1900
В 1870-е годы Перов находился в поисках новых образов для своих произведений. В этот период он обратился к историческому жанру, где главный акцент делал на трагических и сложных событиях в жизни страны. Свою роль могли сыграть и бунтарские настроения народнического движения. Перова интересовало отображение сильных характеров и противоречивости поступков таких героев-лидеров, как Пугачёв и Разин. Если о триптихе «Суд Пугачёва» можно судить как по подготовительным рисункам, так и по вариантам картин, то от задуманного произведения с Разиным остались лишь эскизы-варианты разной степени проработки – местонахождение картины, экспонировавшейся на посмертной выставке Василия Перова, неизвестно.
В 1873 году Перов отправился в путешествие по Волге и Уралу для поиска мотивов и идей к картине «Суд Пугачёва». Возможно, в этой поездке у него родилась идея создания произведения на сюжет разбойничьего промысла другого донского казака – Степана Разина. К разработке композиции вокруг этого исторического сюжета он приступил чуть позже, но параллельно продолжал работать над пугачёвской трилогией.
Картина «Поволжские хищники» представляет одну из легенд о Разине – о похищении персидской княжны, утопленной казаком в Волге. Прикованная к мачте, она изображена в окружении ропщущих казаков и самого Разина, готового пойти на самые страшные поступки ради сохранения лояльности своих сподвижников или, как гласит легенда, чтобы «отдать долг» матушке-Волге. В третьем и четвертом вариантах композиции для усиления драматизма Перов вводит фигуры повешенных. Настоящий рисунок представляет третий вариант, в котором можно видеть разграфленную на квадраты сетку, подготовленную художником для дальнейшего переноса композиции на бо́льший формат.
В рисунке сочетаются беглые и уверенные движения пера с карандашной растушевкой. Подобное сочетание добавляет динамичной композиции особый эффект живописности, позволяющий даже в эскизном состоянии оценить трагизм сюжета. К этой же легенде спустя несколько лет обратилось следующее поколение художников: Виктор Васнецов в рисунке к неосуществленной картине «Степан Разин» и Василий Суриков в одном из первых эскизов к большой картине под тем же названием – оба рисунка находятся в собрании Третьяковской галереи.