В течение своей долгой жизни, наряду с изображениями людей искусства и науки, видных общественных деятелей России и Европы, Леонид Пастернак исполнил многочисленные портреты собственного семейства.

Его натурные импровизации, изображающие жену, сыновей и дочерей, неизменно проникнуты особой авторской интонацией, полны естественности, грации, убедительности психологических характеристик. Особенности метода художника можно проследить на примере этой отдельной, подчеркнуто интимистской и, пожалуй, самой прочувствованной темы.

Не стал исключением и этот сравнительно поздний лист. Но здесь камерный жанр семейного портрета обретает значение документального свидетельства времени. С 1921 года семья Пастернака оказалась трагически разделена. Художник с женой и дочерьми жил в эмиграции, вне родины. Сын Борис, великий русский поэт, остался в Москве.

На рисунке изображены трое – Розалия Исидоровна Кауфман (1868–1939), мать семейства, дочери художника – Жозефина (1900–1993) и Лидия (1902–1989). Очевидно, они читают письмо Бориса.

Ожидавшееся в течение многих лет возвращение семьи художника в СССР так и не состоялось. Трагическая поездка в Европу Бориса Пастернака в 1936 году на антифашистский Международный конгресс писателей способствовала короткой встрече с Жозефиной. Но увидеть отца, мать, сестру Лиду поэт не смог. Разлука оказалась вечной.