Сюжетом для монументального полотна В.И. Сурикова послужил эпизод русской истории – последний стрелецкий бунт, произошедший в 1698 году. В конце XVII столетия подобные мятежи были нередким явлением. Находясь на наемной службе у царского двора, стрельцы многочисленными военными походами были надолго отлучены от дома, получая за это весьма скудное жалованье. Петровские преобразования в русле европеизации страны усугубили тяжесть положения стрельцов: без того обреченные на нищету, они стали еще презираемы и угнетаемы произволом полковников-иностранцев. Воспользовавшись продолжительной поездкой Петра I в Польшу, его старшая сестра и соправительница царевна Софья отправила недовольным стрельцам послание с призывом к бунту и свержению ненавистного царя с престола. Узнав о заговоре, Пётр срочно прибыл в Москву и дал распоряжение о немедленной расправе над мятежниками.

Суриков исторически верно передает ход казни на Красной площади и представляет ее главных героев, изобразив среди свиты Петра его соратника Меншикова, боярина Черкасского, австрийского посла Гвариента и его секретаря Иоганна Корба – последний как раз и стал летописцем этого события. Благодаря его дневнику, опубликованному в 1867 году, живописцу удалось в мельчайших подробностях воссоздать атмосферу 200-летней давности. Ликвидация стрелецкого войска была не прихотью Петра, не его местью и наказанием бунтовщиков, поддержавших Софью, а условием создания регулярной армии нового типа, оплота безопасности государства и его будущих военных побед. Суриков композиционно подчеркивает это противостояние – непокорной Руси в облике стрельцов и царя, окруженного свитой, олицетворяющего образ новой, европеизированной России. По меткой характеристике художественного критика Сергея Маковского, картины Сурикова – это «магические сны». «Он действительно видит прошлое, варварское, кровавое, жуткое прошлое России и рассказывает свои видения так выпукло-ярко, словно не знает различия между сном и явью».

Суриков гениально выстраивает многофигурную композицию, выбирая интересные ракурсы, повороты для своих героев. Грозной молнией сверкают глаза непокорного рыжебородого стрельца, с ненавистью смотрящего на Петра I, их взгляды встречаются, и в центре этого пересечения оказывается склоненная, по-христиански смиренная фигура стрельца. Его поникшие плечи и упавшая на грудь голова говорят о положении, в каком через мгновение окажутся на виселице казненные стрельцы.