Михаил Васильевич Нестеров обладал выдающимся даром портретиста. Активно обратился он к этому жанру уже на склоне лет, и лучшие портреты были исполнены им в 1930-е годы, в последнее десятилетие жизни.

Дружба Нестерова и Алексея Николаевича Северцова (1866–1936) началась в их молодости в Киеве начала 1910-х, где художник участвовал в росписи Владимирского собора, а Северцов преподавал в университете. Биолог с мировым именем, создатель научной школы эволюционной морфологии животных (его имя присвоено Институту проблем экологии и эволюции Российской академии наук в Москве), Северцов был интеллектуалом и художественно одаренным человеком. Он рисовал карандашом и акварелью, превосходно знал античное искусство, увлекался немецкими романтиками, писал сказки и иллюстрировал их.

Северцов неоднократно позировал Нестерову, первый портрет был создан в 1925 году (Музей-заповедник «Абрамцево»). На втором портрете (1934) ученый запечатлен в своей «университетской» квартире на улице Герцена, в зоологическом корпусе МГУ. Импульсом к новой работе послужило давнее впечатление художника от посещения лаборатории Северцова в Киеве: в солнечный день, в разгар дружеской беседы, на лицо друга так упал сноп света, что «его ухо просвечивало и алело на фоне окна». Этот живописный эффект воспроизведен в картине. Сидящий в кресле спиной к невидимому окну в полумраке своего кабинета, ученый погружен в чтение. У его коленей, почти сливаясь с темным фоном, выглядывает черная мордочка изображенного по желанию хозяина щенка бульдога по кличке Тютюшка. Северцов одет в яркий шелковый бухарский халат, переливы цветов которого создают внутреннюю динамичность образа. Свет падает на раскрытую книгу и серебристо-седой затылок портретируемого, световые пятна рифмуются друг с другом. Лицо оставлено в тени, лишь слева читаются напряженно вздувшиеся на виске жилки и пронизанное светом ухо. Красота живописного решения, эмоциональная стихия цвета выражают благородную красоту образа интеллектуального, мыслящего человека, переданы сосредоточенность и отрешенность от внешнего мира углубленного в познание ученого, напряжение его мысли в момент чтения. Сам Нестеров считал этот портрет вершиной своего творчества, говоря: «По живописи второй Северцов в числе трех лучших…».