Портрет Константина Равича был написан Василием Тропининым в пору расцвета его таланта. Чиновник московской межевой канцелярии, приятель композитора А.А. Алябьева, заядлый картежник Равич весьма печально закончил свою жизнь. В 1825 году он был привлечен к расследованию по делу о гибели одного из игроков, с которым после крупного проигрыша случился удар. Равич семь лет находился под следствием и содержался в тюрьме. Вина его не была доказана, но «по подозрению» он был выслан в Сибирь.

В момент написания портрета до драмы было еще далеко, и Равич полон жизнелюбия и благодушия. Его облик заставляет вспомнить слова современника Тропинина, литературного критика В.Г. Белинского: «Лицо москвича никогда не озабочено: оно добродушно и откровенно и смотрит так, как будто хочет вам сказать, а где вы сегодня обедаете?»

Камерного типа портрет написан в так называемом халатном жанре, характерном именно для московской школы живописи первой четверти XIX века. Такая форма представления героя предполагает особую раскованность, простоту, неофициальность образа. В подобном же ключе Тропининым был написан портрет Булахова; так же, в домашней одежде, художник изобразил себя в «Автопортрете на фоне Кремля» (1846). Он обыгрывает живописный беспорядок и домашнюю свободу костюма своего героя, мастерски передает жизненную полнокровность, подчеркивает индивидуальность модели и при помощи острохарактерных деталей подмечает его особый московский колорит.