В 1908–1912 годах Нестеров активно занимался росписью церкви Марфо-Мариинской обители и этюдами к ней. Работая над образами святых для икон и фресок, он часто писал их с натуры, в том числе со своих близких. Так, этот портрет жены художника, Екатерины Петровны Нестеровой (урожд. Васильевой, 1879–1955), на самом деле является этюдом для композиции «Христос у Марфы и Марии» на северной стене храма Покрова Богородицы.

В Новом Завете рассказывается о том, как сестры Марфа и Мария пригласили Иисуса в свой дом. Когда тот пришел в гости, практичная Марфа стремилась окончить домашние дела, тогда как Мария поддерживала разговор с Иисусом. Согласно Евангелию от Луки, Иисус сказал Марфе: «Марфа, Марфа! ты заботишься и суетишься о многом, а одно только нужно; Мария же избрала благую часть, которая не отнимется у нее» – подчеркивая, что время, проведенное в беседе с ним, важнее хлопот по хозяйству.

Екатерина Петровна, на этюде (как и на последовавшей за ним стенной росписи в храме) облаченная в сапфирно-синее одеяние, с покрытыми волосами, позировала Нестерову для образа Марии, прислушивающейся к словам Иисуса. В итоговом варианте росписи (где образ Марии стал центральным) художник сохранил индивидуальные черты супруги, запечатленные на этом портрете: ее статность, высокие брови, тонкий продолговатый нос.

Современники часто критиковали храмовые росписи Нестерова за нарушение канона и стремление к излишней натуральности образов святых, но сам художник не считал это недостатком.