Анна Александровна Лепорская (1900–1982) была одной из самых преданных учениц Малевича. В конце жизни художника она принадлежала к кругу его близких друзей, а после смерти многое сделала для сохранения и популяризации его наследия. Малевич писал Лепорскую дважды. В первом, неоконченном, портрете (1932–1933, частное собрание) она выступает прежде всего как член супрематистского сообщества – об этом должен поведать ее костюм, «скроенный» автором, как и для других изображенных, из белого, красного, голубого и черного фрагментов. Но в портрете Лепорской из собрания Третьяковской галереи художница лишена подобных атрибутов. В 1933 году Малевич пишет несколько портретов в духе старых европейских мастеров, в том числе автопортрет, где стремится усложнить задачу образной характеристики, не прибегая к наглядным декларациям.

В этом ряду «Портрет А.А. Лепорской» выглядит одним из самых «молчаливых». В нем отсутствуют приметы времени, модель кажется выключенной из его потока. Но автор не открывает и внутренний мир героини, не вступает в диалог о сокровенном. К этому произведению всецело можно отнести слова Малевича, сказанные им Лепорской (она записала эту фразу, выделив заглавными буквами самое важное): «Я не пишу ПОРТРЕТ, а вернулся к ЖИВОПИСНОЙ КУЛЬТУРЕ НА ЧЕЛОВЕЧЕСКОМ ЛИЦЕ».

В изображении модели можно обнаружить неожиданную аналогию – с ранней картиной О. Ренуара «Дама в черном» (1876) из собрания С.И. Щукина; в 1920–1930-е она находилась в московском Музее нового западного искусства. Малевич хорошо знал и любил этот музей, а произведения Ренуара предлагал копировать своим ученикам. Интересно, что в живописном решении «Дамы» как раз нет ничего специфически ренуаровского: она почти монохромна, построена на оттенках серого, сдержанна в образном плане. Возможно, именно эта сдержанность и тонкость цветовых градаций привлекла Малевича, как и необычная деталь костюма – удлиненный ворот, открывающий полную шею. Правда, Малевич все же не довольствуется нейтральным фоном и вводит изображение вазочки на столе как намек на занятия модели фарфором и «оживляющий» живописный элемент – голубое пятно вазочки, вступающее в сложные отношения с оттенками зеленоватого и красновато-коричневого.