Как «пленник русской истории», В.И. Суриков в 1887 году создал одно из главных своих произведений – картину «Боярыня Морозова». Сибирь, откуда художник был родом, с ее приверженностью старинному укладу жизни, придавала дополнительный импульс историческому уклону его творчества. Своеобразный быт, хранящий традиции дом родителей, где, по определению Сурикова, «самый воздух казался старинным», укрепили любовь художника к русской истории. Эта любовь повлияла на всё творчество мастера, воплотилась в его художественных замыслах.

Среди исторических событий Сурикова более всего привлекали моменты, когда внутренняя борьба в душах героев достигала высшей точки и принимала форму острого конфликта. Именно таким был замысел картины «Боярыня Морозова», отсылающий к трагическим событиям XVII столетия – реформам патриарха Никона, которому противостояли раскольники во главе с протопопом Аввакумом и его последовательницей Феодосией Морозовой. Столкновение старого и нового передается не только в образе неистовой главной героини картины, но мощным эхом прокатывается и сквозь толпу людей, делая их столь же значимыми соучастниками происходящего. Для точного воплощения замысла Сурикову нужны были разнообразные типы и характеры, которые он искал и разрабатывал в многочисленных этюдах. Эти этюды часто являются перевоплощенными портретами знакомых художника, подходящих к жившим в его воображении образам.

По воспоминаниям Сурикова, прообразом персонажа в этюде «Голова смеющегося священника» был дьячок сухобузимской Троицкой церкви Варсонофий Семёнович Закоурцев, которого художник помнил с детских лет. Пастозными мазками лепит Суриков лицо священника, его прищуренные от смеха глаза, курносый нос. Рельефность красочной фактуры наполнена богатыми колористическими столкновениями. Сила пластической выразительности усиливается ударами красного, желтого, синего цветов и их тепло-холодными соотношениями. Экспрессивное движение мазков кисти повышает эмоциональное звучание образа. Работая над окончательной композицией и встраивая образ смеющегося священника в ее общий строй, Суриков добивается полного завершения своего замысла – он создает трагическое столкновение разных мировоззрений, изображая могучую стихию древнерусской жизни.