Рерих Николай (1874-1947)
Лес. Снегурочка
1912
Размер - 48,6 x 63
Материал - бумага
Техника - гуашь, темпера, пастель
Инвентарный номер - Р-3651
Дар И.Н. Аржанниковой. 1984
Николай Рерих, вовлеченный в активную творческую работу для театров Петербурга и Москвы, исполнил эскизы для одной из любимейших сказок. Процесс создания эскизов костюмов и декораций представлял большой интерес для художника. С другой стороны, театр многим обязан Рериху, который посвятил этой работе четверть века и привнес своеобразную новизну в сценографию.
В сумеречной картине мастер изображает березовую рощу, выстраивая общую композицию под наклоном, что придает заповедному лесу иллюзию движения. На переднем плане покосившиеся деревья среди камней кажутся одушевленными существами. Яркими огоньками повсюду вспыхивают светлячки.
Эскиз соотносится с сюжетом третьего действия (явление третье), когда Мизгирь бежит за призраком Снегурочки, а кусты и сучья деревьев принимают меняющиеся фантастические образы.
Интерес художника к «Снегурочке» проявился задолго до первых эскизов, когда в журнале «Искусство и художественная промышленность» в марте 1899 года Николай Рерих опубликовал под псевдонимом Р. Изгой критическую статью о постановке на сцене Мариинского театра. Годом ранее он восхищался декорациями «славяно-языческого времени» Московской частной оперы.
Впервые к творческой реализации образов «Снегурочки» Рерих обратился в 1908 году, сделав по просьбе княгини М.К. Тенишевой ряд эскизов для парижского театра Operа comique.
Премьера пьесы А.Н. Островского «Снегурочка» с декорациями по эскизам Рериха состоялась 15 сентября 1912 года в Русском драматическом театре А.К. Рейнеке на Адмиралтейской набережной в Санкт-Петербурге.
В 1913 году среди других своих произведений Рерих представил эскизы к «Снегурочке» на Постоянной выставке современного искусства в Художественном бюро Н.Е. Добычиной в Санкт-Петербурге. В том же году в интервью для газеты «Вечернее время» (2/15 декабря. № 626) художник высказался о взаимосвязи искусств: «Не заглядывая в будущее, я сейчас могу приветствовать прекрасное единение театра и живописи, которое, не уменьшая художественного значения каждого фактора, вносит в искусство новый прекрасный штрих».