Зимой 1911 года Лентулов с женой уехал в Париж. Как и многие его современники, он хотел оказаться в центре художественной жизни, одновременно совершенствуя свое мастерство. Он начал заниматься живописью в академии Ла Палетт, где работали теоретики кубизма Ле Фоконье, Глез и Метценже, общался с художниками группы «Пюто» – Р. Делоне, Ф. Леже и другими. Декларируемый ими метод легко наложился на природное пристрастие Лентулова к открытым цветам и вообще к живописному «шуму». Парижские работы, показанные на выставке «Бубнового валета» в 1912 году, свидетельствуют о попытке освоения кубизма.

Лентулов считал, что опыт «дробления» изображения на кубистические формы придаст холсту «новое колебание», новое ощущение поверхности. Художник осознавал свое различие с французами: «Я не мог отказать себе работать в плане кубизации видимого, но это отнюдь не походило на французское, наоборот, французы даже высмеивали меня, называя “кубистом a ля рюсс”. Но Фоконье сказал мне: “Ничего, не смущайтесь, это лучше, чем многое, что делают французы”». Несомненно и влияние на Лентулова орфизма Р. Делоне; однако, использовав ряд приемов и сам принцип лирико-поэтического художественного видения, он подчинил их собственным задачам. Главное, что отличает полотна Лентулова от почти монохромного «классического» кубизма, – насыщенность их цветом. Такие первые опыты «цветодинамики» появились летом 1913 года, в работах, написанных во время пребывания в Кисловодске.

Примером может служить картина «Астры», полученная галереей в дар от знаменитого собирателя русской живописи Георгия Дионисиевича Костаки в 1977 году. В ней формы расчленяются на легкие, словно бегущие, цветовые плоскости, то сгущающиеся, то разреженные. Активные цвета – фиолетовые, красные, зеленые, оранжевые – создают впечатление разбивающейся поверхности, ритмически организуемой художником. Здесь нет натюрморта в его традиционном понимании, статика изображения сменилась стремительной цветовой изменчивостью, почти утратившей форму предмета. Кажется, еще один шаг – и художник придет к абстрактной живописи. Но Лентулов не сделал этого последнего шага – цветодинамика в его работах осталась неизменно связанной с конкретными образами.