В 1910-х годах Аристарх Лентулов входил в когорту наиболее известных художников-авангардистов. Долгие годы учебы в Пензе, Киеве, Петербурге и Париже завершились в Москве, где он стал одним из учредителей общества «Бубновый валет». В 1913–1915 Лентулов выступил с серией панно на темы древнерусской архитектуры. Кубизированные формы знаменитых памятников древней Москвы в соединении с яркой светоносной палитрой напоминали орфизм Робера Делоне. Интерес художника к синестезии проявился в экспериментальной работе – световом оформлении симфонической поэмы А.Н. Скрябина «Прометей» в Большом театре (1918), в сценографии, оформлении нотных изданий и т.п.

В 1920-е годы Лентулов, как и другие бубнововалетовцы, вернулся к работе с натуры. Но присущее художнику восприятие реальности не изменилось. В природе он по-прежнему искал насыщенный светом цвет.

Лето 1928 года Лентулов с семьей провел на Волге, в деревне Маркваши близ Жигулей. Здесь была написана картина «После полудня». На первом плане представлена бытовая сцена: жена художника Мария Петровна и дочь Марианна обедают на деревенской террасе, обнесенной грубо сколоченной оградой. Позади расстилается холмистый ландшафт, виден выход к Волге. Но вся «земная» часть занимает только около трети холста. Женские фигуры художник сознательно погружает в тень, гасит яркие пятна малинового халата жены и белой блузки дочери – они не должны отвлекать от величественного зрелища неба с движущимися облаками и «работающим» в полную мощь светилом. Солнце из привычного элемента пейзажа превращается в главного героя картины. Свет наделен материальной силой, он действует подобно fortissimo громадного оркестра. Не прибегая к языку символов, Лентулов передает сверхчеловеческий, космический характер обычного природного явления.

Художник вспоминал: «…солнце написано прямо с натуры. От сей операции я чуть было не пострадал в смысле потери зрения. Период этой работы, в отличие от работ, выставленных на выставке АХРР, о которой я говорил выше, содержит в себе некую попытку восстановления резко прерванной линии формальных искажений, без которых искусство невозможно…»