Красивая дама в нарядном нежно-сиреневом платье, тонко гармонирующем по цветку с ее серебристо-платиновыми волосами, смотрится естественной, а поза – непринужденной. Хотя и поза, и туалет были глубоко продуманы художником. Ксения Георгиевна вспоминала: «„Присматривался“ он ко мне долго. [...] Когда решил писать стоя, то очень долго искал место для руки – хотел, чтобы она была как бы приподнята (все для того, чтоб лучше была видна вся рука – и кисть и пальцы). Я встала сразу, посмотрела в окно и случайно руку приложила к щеке – эта поза до известной степени мне свойственна. Михаилу Васильевичу чрезвычайно она понравилась».

Среди нестеровских портретов он стоит особняком. Связано это с индивидуальностью модели и родом ее деятельности. Парадный портрет К.Г. Держинской (1889–1951), оперной певицы, солистки Большого театра, педагога и профессора, – редкий случай в советском искусстве, когда художник намеренно стремится создать нечто «красивое». Трудно поверить, что портрет написан в 1937 году: он кажется вневременным, будто из другой эпохи.

1930-е годы были десятилетием, когда М.В. Нестеров создал блистательные изображения ярких, неординарных людей. Многих он писал в «рабочей» обстановке: Вера Мухина вдохновенно будет работать над проектом памятника челюскинцам, Иван Шадр со стекой в руке помещен рядом с гипсовой копией античного торса, хирург Юдин о чем-то увлеченно полемизирует в своем рабочем кабинете. А Ксению Георгиевну художник написал Прекрасной Дамой. Интерьер, где естественным смотрится старинный фарфор, розовые цветы, украшающие платье, и длинная нить бус-сотуар, – все дополняет образ.

Плененный ее пением, Нестеров писал: «Сумею ли я выразить в письме то чудесное чувство, кое вы вызвали у меня своим пением. Я глубоко был тронут этими чудными звуками. У вас счастливо совпадает (говорит с вами художник) такая приятная внешность, ваше милое лицо с чудесным тембром, фразировкой, с вашим искренним, ”пережитым чувством”, и я безмерно вам благодарен... Я ваш должник, но неоплатный».