В годы войны Маврина нашла для себя совершенно неожиданный способ внести вклад в дело победы над врагом. В 1942 году, вернувшись в Москву из Загорска, куда она с мужем и матерью уезжала на время наступления немцев осенью 1941-го, художница начала большой графический цикл, посвященный московской старине. До войны она часто писала и рисовала столицу, но на старые московские строения – будь то церкви или гражданские сооружения – почти не обращала внимания. Архитектура Загорска в 1941 году пробудила в ней интерес к московским древностям, но возникла тревога, что вся эта красота может быть разрушена до основания. «В войну, проехав раз по Сретенке на автобусе, – вспоминала она, – увидала за домами собор XVII века – такой же, как в книжках Грабаря. Я увидала всю его вековую красоту. И она может погибнуть от бомбежек! Надо зарисовать, пока стоит целая. Буду рисовать всё, что осталось от „Сорока-сороков“ – пока не погибло. Я ходила по Москве – из улицы в улицу, по всем переулкам, площадям: рисовала незаметно, иногда в кармане пальто, иногда заходя в чужие подъезды; запоминала, чтобы дома уже написать красками на небольших листиках серо-голубой бумаги, на которой хорошо ложилась акварель и гуашь. Хорошо, что ее было вдосталь».

Маврина без устали рисовала, а затем оживляла акварелью и пастельными мелками церкви, монастыри, старинные здания. Тонкая обводка тушью и пером кроме простой фиксации архитектурной формы подчеркивает хрупкость этой формы в условиях военного времени, а от нарядной текучей акварели в душе пробуждается, несмотря ни на что, радость и надежда на то, что это чудо может быть сохранено. Почти на каждом рисунке есть пояснительные надписи и точная дата, что превращает серию в своеобразный дневник Москвы тех лет.

Во второй половине XVI века на Иконной улице, названной по находившейся здесь слободе иконописцев, стояла деревянная церковь святого апостола Филиппа. Храм был возведен по инициативе митрополита Московского и всея Руси Филиппа (Колычёва) во имя его небесного покровителя. В начале XIX века каменная церковь подверглась перестройке и стала именоваться церковью Воскресения Словущего (Филиппа Апостола) на Арбате.

Если в большинстве работ предшествующего года у Мавриной изображены зимние сцены, то 1943-й, переломный год в великой войне, получился в ее цикле более разнообразным. В частности, красивый фасад Филипповской церкви с шатровой колокольней и темно-зелеными кровлями венчают ярко-зеленые купола. И всё это в работе Мавриной чудесно гармонирует с набухшими весенним дождем небесами, которые отражаются на земле легкими пятнами светло-серых апрельских теней.