В статье конца 1970-х годов «О древнерусской живописи» Маврина вспоминала: как-то перед войной она пришла в Третьяковскую галерею «смотреть, конечно же, „Бубновый валет“ – и поднялась в верхние залы музея, где тогда висели иконы…» Ей открылся другой мир. Она не стала верующим человеком, но иконы поразили ее своим необычным языком и способностью, как она писала, «изобразить „неведомое, неподобное, невидимое“». Во время и после войны Маврина неоднократно работала в залах Третьяковской галереи, делая с икон вольные копии. Старые иконописцы всегда изумляли Маврину своим умением с помощью цвета изображать событие и соединять разные измерения. Ее восхищало «неразгаданное до сих пор мастерство – техника старинной живописи». Она нигде не говорит о религиозном значении икон, как и многие люди ее поколения. Маврина, скорее, видит в созданиях древних иконописцев некий высший идеал красоты и гармонии, но всё же прозревает в этих изображениях нечто «неведомое» и «неизобразимое».

На склоне лет Маврина решилась (вероятно, воспользовавшись примером мастеров-иконописцев) попытаться соединить разные измерения. К 1970–1980-м годам относится ее цикл больших листов с вольными воспроизведениями иконных образов. На этих листах перед той или иной иконой появляются букеты цветов или ветки дерева. Художница таким образом объединяет две бесконечности – постоянно умирающей и возрождающейся природы и «неведомого» начала, воплощенного в небесных крылатых существах. Как она всегда понимала, а в старости это стало для нее совсем ясно, именно «неведомое» стоит за вечным коловращением всего сущего.

В листе «Осенний букет с Благовещеньем» 1987 года Маврина соединяет эти два начала как никогда наглядно с помощью прямого сопоставления. На фоне иконы «Благовещение», посвященной великому христианскому празднику, который отмечается в апреле, она помещает букет, составленный из осенних листьев и цветов. Его нежные и «потухающие» краски тленных природных созданий делают еще ярче сияющий колорит иконы, как бы пророчески возвещая о конечном преображении тварного земного мира в царство вечной красоты и гармонии.