В конце 1920-х – 1930-е годы Михаил Ларионов регулярно проводил время (обычно это конец лета или первые осенние месяцы) на побережье Средиземного моря. Знаменитый Лазурный берег в то время еще не был фешенебельным курортом, и даже скромные доходы художника позволяли снять комнату в пансионе или небольшой домик. На почтовых штампах его писем Н. Гончаровой – названия маленьких городков и прибрежных деревень, а в самих письмах – радость от встречи с югом. Во французской провинции Ларионову мерещилось сходство с его любимым Тирасполем, где ему так хорошо работалось. Эти ассоциации вызывали к жизни воспоминания о написанных еще в России картинах, которые он сам назвал «Воображаемое путешествие в Турцию».

Обычный натурный этюд с обнаженной Ларионов превращает в фантастическую сценку. Перед зрителем предстает обитательница гарема, загорающая с чадрой на лице и… только что сбросившая лежащие рядом с ней ласты. Ларионов обходится минимальными художественными средствами – композиции почти монохромны – белые с легким контуром фигуры и абрисы лодок на тонкой золотисто-коричневой бумаге. От соприкосновения с влажной кистью тонкая бумага идет волнами, на которых словно покачиваются парусники. Ларионов с удивительной чуткостью относится к свойствам попавших к нему в руки материалов, извлекая из их особенностей художественные эффекты. Они, как и наблюдаемая обыденная жизнь, становятся его инструментом, дающим импульс воображению.