Алексей Ильич Кравченко известен как выдающийся график, тончайший ксилограф, офортист и иллюстратор. При этом начинал он как живописец. Окончил Московское училище живописи, ваяния и зодчества, занимался в студии Ш. Холлоши в Мюнхене. В годы Первой мировой войны увлекся гравюрой, но продолжал работать и маслом всю жизнь, писал пейзажи, портреты, обнаженную натуру, претворяя свое поэтическое видение прекрасного. В самовыражении он был абсолютно свободен. Никогда не писал заказных картин и не экспонировал свою живопись, начиная с 1920-х годов, на выставках. Впервые его живописные работы были представлены на персональной выставке в 1973 году, после чего были приобретены российскими музеями. В истории советского искусства живопись Кравченко – довольно редкое явление абсолютной свободы творчества, не затронутого канонами господствующего стиля.

Кравченко родился на Волге, близ Саратова. Путешествовал по Италии, Франции, Греции, совершил поездку в Индию и на Цейлон, был в Нью-Йорке. Глубинные корни саратовской живописной традиции и влияние мировой художественной культуры сформировали художника-романтика, которому были присущи черты своеобразной классичности. В живописи стремление к монументально-декоративному решению композиции соединяется с острой, почти гротесковой выразительностью деталей и экспрессией цветовых характеристик.

«Портрет А.М. Роома» (Абрам Мордхелевич Ром (Ромм), 1894–1976; Народный артист РСФСР) написан в Саратове в 1919 году, где в это время Кравченко заведовал Государственным Радищевским музеем и был деканом графического факультета Саратовских художественных мастерских, а Роом, будучи студентом медицинского факультета, дебютировал как театральный режиссер на сцене Театра лубочной драмы и комедии, сатиры, кукол и петрушки, открытого в 1919 в Саратове.

В картине отразилась та дружеская атмосфера, в которой создавался портрет. Непринужденность позы, устремленная вперед фигура, вихрь волнистых волос и нервный жест рук выражают характер увлеченного человека, рассказывающего о своих творческих замыслах. Утрированная, почти скульптурная лепка лица, энергия форм и контрастность цветовых отношений, построенных на сочетании холодных сиренево-серых и теплых терракотово-красных тонов, создают романтический образ заряженного энергией революционных преобразований художника.