Значение искусства Кузьмы Петрова-Водкина для русской и мировой культуры сложно переоценить. Практик и теоретик искусства, оригинальный философ, он выработал стройную творческую программу, вполне индивидуальную, но сложно связанную с широким спектром модернистских течений России и Европы.

Влияние Петрова-Водкина как педагога, главы собственной школы, стало решающим в судьбе многих авторов. Он был кумиром и безусловным авторитетом для учеников. Порой масштаб личности затмевал в их глазах реального человека: «Петров-Водкин был маленький, с бородкой. Все, кто его не знали, почему-то представляли его себе огромным, толстым, с громадными бицепсами. И я его представлял таким же, пока не увидел» (Сергей Калмыков).

Последователей убеждала прежде всего логика образной системы учителя. Человек и космос (Вселенная), пространство и время, физический мир вещей и их метафизическое измерение – вот высокие сюжеты всех, даже камерных, произведений Петрова-Водкина.

В исполненном пером композиционном «Автопортрете» своеобразная «космистская» методология получает убедительное воплощение. Большую часть листа занимает зеркало, в котором отражается комната с окном и лежащим на кровати художником. Понятно, что это не традиционный автопортрет, не интерьер, не натюрморт, но синтез всех жанров, изобретенный Петровым-Водкиным способ выражения «конструкции вещей», сложных «переходов частей формы из одной в другую» и, как результат, острое ощущение вращающейся планеты.

Многомерность любого события, наслоение образных тенденций, отсутствие между ними жестких границ, «принцип ускоренного, совмещенного развития» – вот основы умозрения Петрова-Водкина. Его искусство уничтожает дистанцию между «низкой» жизнью и высокой поэзией. В центре пространства находится он сам. Реальный человек становится демиургом, творцом мироздания.