Первые послереволюционные годы были тяжелым периодом в жизни Аполлинария Васнецова. Немолодой живописец вынужденно оставил преподавательскую должность в Училище живописи ваяния и зодчества из-за противоречий с представителями новых художественных течений. Перемены в мире искусства, утрата позиций реализма и невозможность общения с учениками стали еще одним непростым испытанием. Картины и этюды, написанные в этот период, редко покидали пределы мастерской. Утешение, творческие и душевные силы Васнецов обрел, создавая серию из девяти акварелей «Моя Родина» 1918–1919, 1924 годов. Небольшие работы пронизаны теплом и светлой радостью воспоминаний о родном Вятском крае. Источником сюжетов и вдохновения для лирического повествования стали бережно хранимые альбомы с ранними пейзажами и зарисовками автора. В письме другу Николаю Хохрякову художник отметил: «Много раз меня спасало искусство в трудные минуты душевного состояния и напастей судьбы… Пишешь себе да пишешь… Глядишь, и горе улетело».

На одной из картин серии «Приготовление к Новогодней ярмарке» изображено раннее зимнее утро. Тишина застыла над бесконечными заснеженными холмами и перелесками, небо затянуто длинными, синевато-серыми облаками. Их горизонтальными объемами Васнецов подчеркнул монотонность и безмятежность долгой морозной зимы. На переднем плане разворачивается сцена из крестьянской жизни, знакомая автору с детства. Женщины и мужчины в кафтанах и полушубках приехали на торжище, строят прилавки, раскладывают нехитрый товар. Васнецовым удачно найдена цветовая гамма акварели, близкая его прежним работам, посвященным жизни древней Москвы. Серебристо-голубые оттенки неба и снега гармонично связаны с теплыми охристыми тонами сельских построек и одежды крестьян. Мягкий колорит оживляется яркими вкраплениями синего и красного цветов в деталях композиции.

Акварели серии «Моя Родина» пронизаны глубиной чувства, любованием природой и ощущением тепла. Правдивого и детального изображения сельского мира Аполлинарий Васнецов добился, используя любимую технику – проработку красочного тона шероховатым «живым» штрихом угля или тонкого карандаша.