Этот лист помечен октябрем 1993-го, когда художнице было 93 года. В 1990-е годы Маврина уже почти не выходила на улицу – болезни и старческая немощь все чаще давали о себе знать, но кисть она держала в руке уверенно. Она пишет по памяти пейзажи с огромными цветами, а также то, что видит вокруг себя, что может наблюдать из окна. Чаще всего это комнатные цветы на подоконнике, на фоне деревьев, которые растут во дворе, либо лежащие там же, на подоконнике, яблоки или проросшие луковицы.

Светлый и прекрасный натюрморт с ромашками художница написала на фоне своей любимой березы за окном, только сейчас в темно-золотистом солнечном октябрьском освещении ветви березы с поздней зеленью приобретают совершенно фантастические очертания. Они превращаются в золотой фон какой-нибудь иконы – вспомним, что Маврина в 1970–1980-е годы нередко делала иконное изображение фоном для своих натюрмортов. Освещенный осенним солнцем скромный букет ромашек в простом голубом кувшине словно занял место самого иконного образа, и удивительная белизна их лепестков, оттененная золотом фона и темно-синими тенями на столе, сияет изначальной чистотой и чуть ли не святостью.